Клаус - золотой мальчик (СПБ) Ст-Петербург У меня дома на передержке живет пес КЛАУС (мальчик) из приюта "Островок надежды". д.р. август 2012. К сожалению, не, могу держать его у себя долго, т.к. часто езжу в командировки, и в ближайшее время планируется очередная. Очень хочется чтобы Клаус обрел настоящий дом - возвращение в приют станет для него стрессом. Он уже совершенно освоился в квартире.
Клаус - спокойный, общительный парень-подросток, чем-то смахивающий на Вольта из мультика. Совершенно неагрессивный и безумно ласковый. Дома не шумит и не безобразничает - ничего не грызет, на диваны-кресла не лезет. Быстро схватывает, что нельзя делать, стоит пару раз сказать "ФУ". В туалет пока ходит на пеленку, активно приучаю к выгулу. Вырастет некрупным, не больше 50 см в холке. Привит. Помогите золотому мальчику обрести дом!
В этот момент Эдик, наскоро посовещавшись с Романом, решил в осуществление своей утопической программы морального преобразования членов Тройки попытаться извлечь на поверхность из глубины хлебовводовского сознания все, что там застряло разумного-доброго-вечного, но исторг только смутное видение селедочки под горчичным соусом и профессионально неразборчивый возглас: «Не держите двери, следующая станция „Кропоткинская“!»
Бывают такие товарищи, завораживающие, как работа присосок свиного солитёра :3
2) Сегодня впервые за дцать дней ощутила что-то, похожее на немотивированную радость жизни. Прислушиваюсь к себе и боюсь, что это не отпустило, а маниакал перед новым. Хочу сказать спасибо всем, кто помогал и поддерживал. Правда. Я никогда не жду помощи и в этот раз была просто в шоке. Что люди бывают чуткие и хорошие без повода. Правда, ребята, это подарок такой, что вы есть.
И хочу сказать спасибо Фламмеру, без которого почти наверняка случилась бы какая-нибудь глупость. Если я когда-то и ошибалась в выборе близких людей, то только не с ним. Фламмер - самое удачное, что со мной когда-либо случалось. Спасибо, милый.
И да, простите, пожалуйста, кого обидела невольно отсутствием комментов, умылов или реакции. Стараюсь не терять человекоподобия, но будьте снисходительны.
С почином меня. Первая командная игра, как-никак. Обещала я написать рейтинг с мародёрами, в итоге накатала скромное мини на нерейтинг, а НЦу начала переводить, как обычно, в последний момент, и отложила в ящик за полной нереализуемостью прожекта. Ну, с дурного оборотня шерсти клок :3 Команда была просто командой мечты. Я, честно говоря, насмотревшись на говнометания анонов с летней ФБ, ожидала плохого, но все были такие хорошие, добрые, внимательные и ласковые, что бояться я перестала, и дальше тихо и с умилением смотрела за тем, как прекрасные наши капитан и замкапитан, а также остальные бесконечно клёвые люди куют команде девятое место. Работы все хороши, абсолютно. Наш командный художник меня покорил совершенно <3 Прекрасная оборотнеаватара, например, его рук дело. Словом, лучи любви всем, ящик водки и вертать взад!
Теперь о фике: Я бесконечно благодарна shiraz, которая, по сути дела, из кучи ололо-шуток собрала вменяемый мини, сделала финал так, чтобы он работал на идею, поправила шероховатости; словом, я на выходе получила от неё конфету, и конфету эту теперь люблю. Это уж не говоря о том, что Шираз придумала название Словом, я считаю, те 29 баллов, которые работа принесла команде, целиком и полностью записываются ей в карму. Моя бета - лучшая бета в мире! Огромное спасибо всем, кто голосовал. И всем, кто хвалил. И особенно Tavvitar, которая пришла в черный миг отчаяния и целительным словом своим вывела меня на свет божий
Название: Ante diem Автор: Tender Бета: shiraz Размер: мини, 1371 слово Персонажи: Сириус Блэк, Джеймс Поттер, Ремус Люпин, Питер Петтигрю Категория: джен Жанр: драма Рейтинг: PG-13 Краткое содержание: 31 октября 1977 года. Четыре друга, четыре бутылки крепкого алкоголя, четыре пророчества и много сэндвичей.
— Старина Филч теряет форму. Сдает, бедняга. Даже не успел прочухать, что происходит. Пора на пенсию, кошек еб... разводить.
Они сидят вокруг спиртовой горелки, скрестив ноги по-индейски. Хижина живет своей внутренней жизнью; что-то поскрипывает, вздыхает, свистит и шелестит. Идеальное звуковое сопровождение для кануна Дня всех святых. читать дальше — Черная, черная неблагодарность, Поттер! Мы, между прочим, должны проставиться Филчу за эту незабываемую возможность наконец-то устроить настоящее сборище. В кои-то веки никаких рыжих женщин. — Сириус неодобрительно смотрит на Джеймса.
— Кто бы говорил, а? Вот кто бы говорил?
— Нет. Увольте. С этим все. Покончено. — Сириус ставит рядом с горелкой огромную бутыль, заткнутую марлевой пробкой, и любовно оглаживает ее пузатый бок. — Никаких женщин, моя задача — мировая революция. Так что сейчас мы будем пить и прославлять дух мародерства. Пить — ключевое слово, господа! Выворачивайте карманы, я знаю, у вас было.
Джеймс вынимает бутылку Огденского из кармана мантии, Ремус, вздохнув, выставляет две баклаги граппы, из неприкосновенных французских запасов, восполняемых только летом, когда он на месяц ложится в клинику при институте ликантрологии в Тулузе.
— А что нам принес наш квартирмейстер Питски?
— Что Мерлин послал, — отвечает Питер, выкладывая замотанные в скатерть припасы: щедрость домовиков не знает границ, особенно в том, что касается пирогов с требухой и сэндвичей с ростбифом.
— Изящный оборот. Так говорит твоя бабуля? — Сириус выхватывает ветчинный ломоть из-под носа у Джеймса и отправляет его в рот.
— Так говорит моя мама! — возмущается Питер; голос у него давно сломался, но ниже не стал — ну чисто крысиный писк.
— Руки прочь, Мягколап. Мама Хвоста — святая женщина, идеал, наша Прекрасная Дама, La belle dame sans... как будет по-французски «булочки с корицей»?
— Как «учи язык, лошара». Мама Пита — это прекрасная дама с булочками. Не-не, Хвост, я имел в виду не те булочки! Хотя эти, надеюсь, у неё тоже есть.
Ремус, по известной своей бескорыстности пожизненно назначенный виночерпием, протягивает Питеру кружку с мандрагоровкой, фирменной настойкой Сириуса:
— Это зависть, дружище. Зависть и безблагодатность. Никому из них не готовят шестиэтажный слоеный торт по случаю окончания семестра без «Слабо».
— Ерунда! О чем вообще думал Наполеон, когда разрешил назвать своим именем этот жалкий кусок теста, эту жратву для слабых духом, женщин и детей? Разве так входят в историю? Когда я стану знаменитым, торт «Мягколап» ещё покажет вам, сосунки, как люди живут. Он будет из мяса. С мясной прослойкой.
— И с собачьим кормом, — добавляет Джеймс, выбивая из бутылки последние капли.
— И с нестиранными носками, — вздыхает Ремус.
— И с подливой из слизеринцев. — Питер уже простил Сириуса; в его представлении, Юпитеру позволено все.
Сириус оглядывает сидящих вокруг горелки Мародеров с видом полководца перед сражением:
— И за это, братья, друзья, соратники, нужно немедленно выпить!
***
— Нормально, что у меня в стакане накипь? — спрашивает Питер, не прекращая весело хихикать.
— Это осадок, — авторитетно заявляет Сириус, привалившийся к изодранному дивану. — Нормально. Я фильтровать не стал, жаборосли на молоке надо вываривать, по-хорошему, так что пусть лучше с мандрагорой в спирту поболтаются, больше толку.
— Надеюсь, мы останемся живы. Хотя бы частично, — сообщает Джеймс в воздух, покачивая густую зеленую жижу на дне кружки.
— Надежда умрет после вас, — прогнозирует до отвращения трезвый Ремус, благодаря нечеловеческому метаболизму ещё на пятом курсе получивший кличку «Луни Десять Пинт».
Джеймс вертит стакан так и сяк, не вполне владея собственными руками:
— А прикольно. Эта дрянь вязкая такая, как кофейная гуща. Можно погадать, наверное. К полуночи дело идёт.
— Наша штатная сивилла готова встать к станку? — спрашивает Сириус. Они с Джеймсом переглядываются, обмениваются ухмылками, строят друг другу рожи; вся их дружба — как бесконечная колебательная реакция, каждая подначка — триггер, каждый взгляд — катализатор. Пара секунд, треск бикфордова шнура, и сонной одури как не бывало: Джеймс драпируется в скатерть, изображая бабку-весталку, Сириус радостно сквернословит, Питер хохочет, Ремус дает краткую историческую справку на тему «Быт и одежда в Древней Греции».
— В очередь по росту стройсь! Вас много, я одна! — вопиет прорицательница, поправляя сползающую на глаза скатерть.
Ремус откашливается:
— Это мне напоминает сцену из «Джейн Эйр», когда...
Джеймс вздыхает и закатывает глаза, Питер фыркает, Сириус трагически прикладывает ладонь ко лбу:
— Луни, Луни, что с тобой делать? Мы ведь не слышали этого, правда?
— Не слышали, — соглашается Питер, похлопывая Ремуса по спине.
— Ну как мы можем выпустить нашего малыша в большой мир, Сириус? Он ещё не научился скрывать, что любит мистера Дарси и вяжет чепчики на досуге.
— Не путайте Джейн Эйр и Джейн Остен, многоуважаемая чревовещательница.
— Ах вот как разговаривают с работниками эзотерического фронта? Тогда ты получишь предсказание последним, — Джеймс приосанивается и поправляет очки, семьдесят килограмм оскорбленной добродетели. — Будьте добры, мистер Петтигрю, вашу мужественную руку. Лапу давай, Пит. Первым обслуживаем тех, кто сидел тихо.
— А гуща как же?
— Мы практикуем гибкий подход к клиенту.
Вряд ли Джеймс толком смотрит на его ладонь.
— Так... Что тут у нас... Суду все ясно, мессир Хвост! Линия жизни у вас перекрещивается с линией подбородка, а холм Марса наполз на железнодорожную насыпь. Вы станете героем!
По круглому, открытому лицу Питера можно читать эмоции, как по книге: смущение, страх, удивление, недоверие, безграничное восхищение. Джеймс не так уж часто делает ему подобные сюрпризы, но, видит Мерлин, это добрый поступок. Ремус завороженно смотрит на них: скатерть Джеймса кажется тогой патриция, пятно джема на груди Питера — орденом.
— Героем комедии? — лениво уточняет Сириус. Он любит честность и не любит игру в поддавки.
— Иди ты. Скептик. Мы ещё посмотрим, что тебе светит. Нет, Пит станет настоящим героем, без дураков.
— Как Дамблдор? — спрашивает Питер дрожащим голосом, вглядываясь в свою ладонь в поисках линии жизни и холма Марса.
— Именно, и даже круче. Как Мерлин. Или, не знаю, как Нуаду. Точно! Пит будет сражаться в битве века и победит всех врагов.
— Нуаду — это который? — уточняет зардевшийся Хвост, плохо помнивший ирландскую историю.
— Который победил фоморов, и которому Диан Кехт приделал руку, — отвечает Ремус, давая волю синдрому энциклопедического словаря.
— Так, завоеватель, двигай, моя очередь! — Сириус беспардонно вклинивается между Питером и Джеймсом и обхватывает Джеймса за шею. — Ну, сладкая моя девочка, что ты мне приготовила?
— Пинок по яйцам, — мрачно отвечает весталка. — Кружку свою давай.
Джеймс наклоняется над горелкой и прищуривается:
— Я вижу здесь... Пятно. Два пятна. Значит ли это, что ваша честь будет запятнана, мессир Мягколап?
— Ты у нас за медиума, ты и думай.
— Одно пятно похоже на... Нет, сдаюсь. Нужен консилиум.
Ремус заглядывает в кружку через плечо Джеймса, Питер пытается отпихнуть Сириуса.
— Сверху сиськи.
— О, хогвартский клуб любителей персей и его бессменный председатель мистер Петтигрю!
— У Сириуса отрастут сиськи?
— Господа, господа! Какие, гхм, сиськи, это фата.
— Луни, у тебя даже ассоциации как у Джейн Остен-Эйр.
— Хорошо, молчу.
— Не обижайся, ещё четыре дня, и ты ему задашь собачьего жару. Не, Пит, это не сиськи, но разве фата? Может, простыня? Скатерть? Жалюзи? Тряпка какая-то, короче. А второе пятно — это...
— Петух!
— Не, у него ноги; мантикора?
— Гиппогриф!
— Бинго! Итак, суммируя: мистер Блэк, вы запятнаете свою честь, выйдя замуж за гиппогрифа.
Сириус готовит достойный ответ, но в итоге ограничивается пинком и присоединяется к общему гоготу.
— Жду своей очереди, — напоминает Ремус, пока Сириус наливает Джеймсу мировую.
— Минутку, прорицателю нужно прочистить оптические оси третьего глаза, — Джеймс стаскивает с себя скатерть и взъерошивает волосы. — Итак... Черты твоего лица говорят о том, что...
— Френолог среди нас! Шарлатанство! — Сириус запускает в авгура диванной подушкой, из которой облаком валится пух. Похоже, она была уже не раз пожевана крупным злобным хищником.
— Говорят о том, что даже в конкурсе омерзительных носов у меня почетное второе место?
— Они об этом молчат, Ремус, — дипломатично заявляет Мягколап. — Наш оракул выдохся! Хочешь прорицание за полцены? Смотри, как это делается: тебе перепадёт самая крутая девчонка на свете, которая будет любить твой нос, как самое себя, во! И будете вы жить долго и счастливо до конца дней своих, и все такое, фанфары, свадебный марш, мы с гиппогрифом, чур, свидетели.
— На мыло этого самозванца, но с общей сутью согласен, — вставил Джеймс, которого замучила икота.
— Да вы фантаст, мессир Мягколап, — вздыхает Ремус и протягивает Сириусу сэндвич. — За труды твои праведные. А Джеймсу?
— А что ему предсказывать? И так ясно, оленем был — оленем и помрет.
— Давайте выпьем? — предлагает Питер, улавливая общее настроение.
Джеймс не без труда поднимается и, пошатываясь, встает, воздевая кружку к потолку.
— Объявляю тост!
— Слушаем капитана! — дурниной орет Сириус, Ремус выбивает барабанную дробь, а Питер дудит, изображая горн.
— Рядовые! Сегодня особенный день! Давайте напряжем наши тупые мозги — я говорю не о тебе, Луни — и запомним его навсегда. В Хоге мы или не в Хоге, уестествляем гиппогрифа или нет... Я к вам обращаюсь, мистер Блэк! Но друзья — это святое. За нас! За Мародеров! Мы несокрушимы!
Сириус, отчаянно фальшивя, затягивает гимн школы, и старые ходики бьют двенадцать. Наступает первое ноября тысяча девятьсот семьдесят седьмого года.
Не хочу писать тезис в Уфу, не хочу сидеть тут ещё непонятное кол-во времени. Хочу мяса с кровью, джина с тоником, долго-долго бегать по лесу, уебать кого-нибудь лопатой насилия и ебацо. Нормальное пятничное настроение. Но ничего этого не будет, и мысль про уебать лопатой становится всё привлекательнее Например, работницу вивария, которая опять не меняет опилки. Интересно, если в понедельник её обнаружат в середине кружка из её собственных кишок, с обгрызенным лицом и выеденной печенью, это будет подозрительно? нет же, правда? такое же случается!
В беседе с Эмили вдруг поняла, чего хочу сирирем. Срочно. Не просто сирирем. Я хочу сириремный ДС Не просто ДС, а Ремус снизу. И не просто Сириус, а дарк!Сириус. Хочу чтобы этот дарк!Сириус был прекрасным и беспощадным, как скальпель. И чтобы Ремус стал дарк!Ремусом. Чтобы кое-что нем человеческое поломалось, чтобы вылезло жывтоне, но так поломалось, чтобы Ремус не прекращал понимать, что с ним происходит. Такие тихие игры в гриффиндорской спальне, после которых Люпин съел Снейпа и потрахался с Сириусом на снейповых останках. Или вроде того.
Эх, раззудись, плечо, размахнись, рука! Мне вчера настолько помогли некоторые собачности личности, что слов просто нет, одни лучи любви. Пока что анонимно
And wit was his vain, frivolous pretense Of pleasing others at his own expense, For wits are treated just like common whores: First they're enjoyed, and then kicked out of doors.
Пришла домой с дичайшей мигренью, овощ овощем, не знаю, как сяду в поезд. А во фленте лежит порция добра :3 Спасибо юзеру Свин Вонючка за наше счастливое!
1) Видела сегодня массу прекрасных людей; убедилась, что у замечательных блогов живые (и светящиеся) авторы, а ещё! Ещё! Я твой Изя бока щупал!
2) В чувствах и эмоциях после п.1 забухала и смотрю Сакер панч. Кино чуть более чем прекрасно. Захотелось немедленно поспамить женщинами, тем более что сегодня я видела два крайне, крайне кинковых для меня типажа и тихо, внутри себя, облизывалась :3