Милый мой Фл. подарил мне к адвенту три чудесных драббла, и все три люблю с силой тысячи солнц, но этот вот особенная снежинка, потому что про отп всей жизни, потому что здесь очень, очень правильный Шпрети, и потому что каждый раз, когда я его перечитываю, хочется снова плотно заниматься источниками к ремоэпосу.
Всем привет, у меня был ужасный грипп, сижу с трахеитом во Флоренции, но город ничто не испортит. Скоро допишу все отзывы по флэшмобу, а вы почитайте Фламмера, я в него вот за слова влюбилась - и не жалею)

11.03.2018 в 19:06

Пишет  Heiny Flammer:

Запонки

Трудно, ах, как это трудно –
любить тебя и не плакать!

Мне боль причиняет воздух,
сердце
и даже шляпа.

Кому бы продать на базаре
ленточку и гребешок,
и белую нить печали,
чтобы соткать платок?
Ф.Г.Лорка

Взял да и резанул по видавшей виды деревянной столешнице кабака и тут же с вызовом поднял взгляд, осмотрелся. Все было зря. Никто этого его демарша не заметил, и граф Ганс Эрвин фон Шпрети-Вайльбах, молодой человек с длинным именем и короткой биографией, принялся меланхолично и уже без всякой помпы, выцарапывать продолжение шрама на закопченной и затертой древесине – две колокольни-близняшки, не то стоящие дружно, взявшись за руки, не то вытянувшиеся во фрунт перед пузатым колоколом в венке из хмеля.
В «Братвурст Глёкль» было, как всегда, сутолочно и невыносимо шумно, душно и как-то грязновато. Эрвину здесь не нравилось. Никогда не нравилось. К тому же, он ненавидел ждать. А в этом случае ожидание было вдвойне унизительным. С каждой минутой он все больше презирал себя за то, что пришел, за то, что кивнул, мямля вымученные слова согласия. Ни к чему это было. Ни к черту. И уж конечно, меньше всего ему хотелось бы, чтобы это… свидание проходило здесь. И в довершение его вынуждают торчать тут в одиночестве, в галдящем зале, заполненном пивными и капустными парами, в кабаке, меню которого – унылое перечисление колбасок, а вместо карты вин – подборка пивного пива. Конечно, заказал и пиво, и колбаски с плюхой картофельного салата и капусты, но притрагиваться к этому сомнительному месиву и тошнотворно лоснящимся, подгоревшим с краю, белесым сосискам, похожим на разбухшие пальцы утопленника, конечно, не стал. Теперь жирный запах снеди с оловянной тарелки вызывал легкую тошноту, будто размазывался по нёбу, приходилось время от времени прикладываться к пиву, чтобы хоть как-то смыть его.
Лео, само-собой, мог уговорить и мертвого. Штаб-шеф знал, кого посылать с этой миссией. В людях он разбирался, этого у него было не отнять. Может быть, разобрался и в Шпрети, лучше, чем сам граф, – знал, что тот в конечном итоге сдастся, «покобенится чуток» (его выражение) и «кончит мантифолить» (тоже оттуда). Эрвин держал осаду целый месяц. Поначалу просто игнорировал скользкие намеки, делал вид, что в упор не замечает тяжелых взглядов и перемен интонации, пару раз применил холодное оружие знаменитой Вайльбаховской надменности, наконец, недвусмысленно обрубил на недавнем штабном междусобойчике, где все перепились в хлам, и где у Рёма, кажется, сорвало тормоза.
Эрвин отказывался признаться даже самому себе, что его такой настойчивый натиск сперва напугал, затем насторожил, наконец, взволновал и начал даже льстить. Он предпочитал полагать, что нелепые ухаживания баварского буржуа лишь досаждают ему, раздражают, да просто оскорбительны, наконец. Но с каждым днем чувствовал, что запутывается все сильнее, что попался в какую-то хитрую ловушку, что почти бьется в умело расставленных силках. Может быть, сегодняшние тихие, вкрадчивые уговоры Дю Мулина были лишь финальным аккордом в игривой музыкальной пьесе, без особого мастерства, но бравурно и лихо разыгранной крепким жизнелюбивым сангвиником. Ходили, кстати, слухи: тот, якобы, недурно играл на фортепиано и даже устраивал у себя дома камерные концерты. Разумеется, всё или перевирали или преувеличивали. В их среде брехня и нелепые байки были обычным делом. Не стоило верить всему на свете. Вон, болтали же, что он де коллекционирует гравюры и записи Вагнера, Бетховена и Карла Целлера, зачитывается классической литературой. Ну уж в это-то точно только полоумный поверит.
Вот то, что они с хамлом Хайнесом не разлей вода – про это точно было известно. И поскольку последнее не вызывало сомнений, все предыдущее этим фактом перечеркивалось окончательно и бесповоротно.

Эрвин скомкал салфетку и совсем уж было собрался встать и уйти, когда его сжатую в кулак руку накрыла горячая сухая ладонь. Шпрети вздрогнул – штаб-шеф все-таки изволил явиться.
– Я кошмарно извиняюсь, – проговорил тот медоточивым тенорком, усаживаясь напротив и возмутительно ласково заглядывая Эрвину в глаза. – Иногда нашего Адольфа проще заткнуть, чем переслушать все, что он намерен наболтать.
Эрвин нахмурился, пересиливая желание высказать возмущение, накопившееся за время ожидания:
– Ничего страшного, – пробормотал он, изо всех сил стараясь, чтобы голос не звучал натужно от клокочущего в нем раздражения.
Рём посмотрел на него очень внимательно, тихо гоготнул себе под нос и выдал с кривой усмешечкой на изуродованной шрамами круглой физиономии:
– Клянусь богом, ты убить меня готов, что ждать заставил, да и что сюда притащил. Ну не подумал, прости. Мне ж говорили, каков ты. А я вот таков – он развел руками. Для меня дело на первом месте – остальное потом. Ну не дуйся, граф. Чесслово, давай мириться? – он перегнулся через стол, силясь поймать взгляд уставившегося в стену парня, который теперь чувствовал себя ужасно глупо, словно капризничающий ребенок, требующий к себе чрезмерного внимания взрослых.
На удачу, в эту минуту к ним подлетел кельнер принять заказ, неловкость развеялась и не вернулась, когда их снова оставили в относительном tête-à-tête. Шеф вдруг заговорил о делах, словно и думать забыл, что пригласил сюда юношу не рабочие моменты обсуждать (о чем более чем недвусмысленно намекнул сперва симпатяга Лео, а потом и сам он, ближе к вечеру, проходя мимо, когда, по его прикидкам, все было уже, очевидно, на мази). Мелькнула потом гадкая мысль: какой, интересно, дивиденд имеет со всего этого Дю Мулин? Но Эрвин эту мысль прогнал: как-никак они с Лео были друзьями. Да и потом, это было бы уж слишком гадко, а Шпрети предпочитал не верить в худшее.

Эрвин принял его игру, старательно и с самым заинтересованным видом поддерживая беседу, будто и в самом деле верил, что штаб-шефу интересно его скромное мнение, что купился на неуклюжий посыл: мы собрались здесь, чтобы подальше от лишних ушей обсудить то, что я могу доверить только своему адъютанту.
Но в какой-то момент поток шефова красноречия внезапно иссяк. Странно было видеть, что тот, вроде как, испытывает неловкость, будто не знает, как подступиться к какому-то деликатному вопросу (сколь ни мало вязалось с его грубой физиономией само понятие «деликатность»).
Наконец, будто решившись, он сунул лапищу в карман, порылся там и выложил на стол между тарелками и пивными кружками изящный футляр зеленого бархата. Шпрети непонимающе уставился на этот инородный здесь предмет.
– Я тут шел вчера по Максимиллиану и увидел. Подумал, они как раз в твоем стиле. Такие… с достоинством и без лишнего блеска, – пояснил Рём. – В общем, это мой тебе рождественский подарок, – окончательно смешавшись, завершил он. Морда его покраснела, шрамы налились густо-багровым, глаза набычились, будто, скажи Эрвин хоть слово поперек, ему непременно прилетит с другой стороны стола.
Вопреки столь подробным пояснениям, Шпрети смотрел на него по-прежнему вопросительно.
– Не хочешь открыть? – нервно поинтересовался толстяк.
– Что-то я не слышал, чтобы вы всех подчиненных по случаю Рождества одаривали, – с сомнением проговорил Эрвин, едва сдерживаясь, чтоб не высказаться в том смысле, что между прочим все это выглядит даже оскорбительно, если уж говорить откровенно, и что он прекрасно понимает к чему ведут такие дешевые подкаты, и что он на такое ни за что на свете не купится, что бы там Рём себе ни воображал.
– А что если ты для меня давно уже важнее всех, парень? – прищурился Эрнст, и на этот раз был предельно серьезен. – Нравится тебе это или нет. И, если позволишь, то я уж постараюсь, чтобы понравилось. На этот счет можешь не сомневаться.
От этой фразы у Эрвина в груди почему-то разлился жуткий холод, а лицо окатило жаром. Он растерянно смотрел на своего визави и не нашелся, что ответить. Поколебавшись, непослушными одеревенелыми пальцами раскрыл футляр – в нем оказались изумительные по изяществу запонки с овальными камнями густой синевы сумеречного предгрозового неба, оправленными в золото, с филигранными S, змеящимися по центру.
Подарок был слишком дорогим, чтобы, принимая его, не понимать, что принимаешь также все прочее, все то, что стояло за отнюдь не случайным его выбором (скорее всего, запонки были изготовлены на заказ), за нехарактерно долгим для Рёма ухаживанием, за его терпеливым выжиданием и небывалой тактичностью.
Эрвин молча снял собственные запонки, опустил их в карман, все время чувствуя на себе взгляд с противоположной стороны стола, и надел подарок. Ему не нужно было убеждать себя в том, что принимает предложенные условия игры из-за вульгарной щедрости дарителя, закрыв глаза на двусмысленность своей роли и тошнотворный душок купли-продажи. Он решил больше ни в чем себя не убеждать. Про самого себя он и так все знал. А прочие – да пусть себе думают, что им вздумается.

В такси оба молчали, отстраненно глядя в противоположные окна. Сердце Эрвина колотилось часто и неровно, штаб-шеф поминутно вздыхал – черт его разберет, от волнения или просто выпил слишком много пива и уговорил слишком много колбасок. Выйдя из такси и обнаружив себя у дома номер 25 по Леопольдштрассе, Эрвин подавил навязчивый вопрос и задал его лишь когда Рём закопался с ключами, сперва не подобрав нужные к нужным замкам, а затем силясь затолкать их в замочную скважину не той стороной.
– Чья это квартира? – с досадным мальчишеским испугом в голосе поинтересовался Эрвин. Случилось так, что к этому моменту ему было известно: живет штаб-шеф на Герцогштрассе 4/III.
– Ну какая разница, – севшим голосом отозвался Эрнст, – если нам здесь никто не помешает?

В комнате было тихо-тихо, если не считать размеренного сопения спящего Рёма, да успокаивающего отстукивания маятника высоких напольных часов. К этим звукам было удобно примериваться, смиряя удары сбесившегося и все не желавшего угомониться сердца. По потолку медленно, будто нехотя, скользнула длинная кривоватая полоса света от проехавшей под окном машины, и снова воцарился успокоительный сумрак чужой этой, со вкусом (и средствами) обставленной комнаты, хозяина которой так и не удалось установить.
Эрвин осторожно пошевелился, все время косясь на штаб-шефа, выбрался из постели, сделал шаг и тут же чертыхнулся, споткнувшись о стоявшую на полу початую бутылку шампанского. Бутылка грохнула об пол, крутанулась на месте – потекло по паркету, вспениваясь, не выдохшееся еще вино. Брезгливо переступив босой ногой через лужу, Шпрети отправился на поиски ванной комнаты. Он зябко поеживался, подрагивал всем телом, поводя плечами от гаденького ощущения мурашек, ползущих по голому телу.
Вода. В воде спасение. Скорее смыть с себя все следы перенесенной использованности, все ссохшиеся, тянущие потеки, отпечатки его рук, оказавшихся, кстати, на удивление нежными и осторожными. Вода примиряла с произошедшим, утешала, баюкала взбеленившийся стыд. Ну, какой в этом смысл? Тем более, теперь, когда все уже случилось. Ведь знал, на что идешь, и знал, зачем. Давно извелся, измучился своим вынужденным одиночеством. Давно хотелось притулиться хоть к кому. А тут эта нежная мольба в глазах сурового и грубоватого вояки, которая, что греха таить, изрядно польстила, и это внезапное обещание, которому так захотелось поверить. Самообман? Низкое, запоздалое самоуспокоение, оправдания? Да нет же!
И потом, ведь то, что было уже прежде: неловкие тисканья в темном углу под гимназической лестницей, когда не смеешь пискнуть из боязни быть застуканным, хоть, может, и не вполне даже согласен с происходящим; пара странных, сладко-стыдных эпизодов студенческой жизни (полу-игра, полу-фантазия, где каждый что-то из себя и себе воображал, а в конечном итоге никто никому не был нужен, хоть, впрочем, и должен не был), наконец, эта отвратительная; штурмовицкая уже история – сам виноват, не надо было так надираться и терять бдительность, – словом, все это должно было кое-как подготовить, отбить страх и прогнать излишние метания. Но не отбило и не прогнало, как оказалось. И вот теперь он стоит в чужой ванной комнате, подставляя постепенно расслабляющееся тело потокам горячей воды, и в голове не благословенная пустота, каковой бы хотелось, а целая чехарда мыслей, и на душе даже не неспокойно, там паника и почти что отчаяние.
Правда была в том, что сам давно уже этого хотел: и объятий этих, и сухих, кратких, но частых, крепких поцелуев, и этого безусловного обладания и принадлежности. А только боялся признаться сам себе, потому как желание быть с ним полагал чем-то вульгарным и грязным, и сам себе казался в этом желании смешон и жалок. И, хуже всего, понимал, что со стороны это будет выглядеть и дико, и нелепо, и, главное, уж слишком будет походить на пошляцкую продажность самого низкого пошиба. И вот этот вот последний аргумент перешибал все доводы телесного влечения к такому неподходящему во всех отношениях субъекту. Если бы Энрст был не Эрнст, а кто угодно другой…. Если бы только все это не было так скользко и двусмысленно, или даже нет, пожалуй, что, даже напротив, столь однозначно, с точки зрения окружающих… А что такое эти окружающие, и кому вообще интересно их мнение?!
Но боже мой, до чего же это было хорошо! Хоть так теперь и тянет, и ноет, и саднит. Пусть. К черту все-все. Какое значение может иметь и боль, и стыд, и смятые перепачканные простыни, в сравнении с тем, что было, и как это было?! В который раз вспомнил, как заметался в запоздалом приступе паники, принимая на себя весь вес его крепко сбитого тела, как понял, что спасения нет, и не будет, и как сладко сделалось от этой мысли, и жутко, что даже задохнулся. Совсем, как в детстве, когда на салазках срываешься только-только с самого края крутой горки и вот только-только стремительно начинаешь скользить вниз. И жутко, и дух захватывает, и хочется кричать и смеяться одновременно, и слезы выступают на глазах. Улыбнулся своему отражению в запотевшем зеркале шальной, полупьяной улыбкой, зацепил взглядом багровеющий след поцелуя-укуса на шее, полыхнуло отзвуком пережитого уже возбуждения по распаренным щекам. Даже ладони пришлось к ним приложить.
Не зажигая света, кое-как отыскал свою одежду, измятую, разбросанную вокруг кровати. Морщась от брезгливости, путаясь в рукавах и штанинах, оделся, изо всех сил стараясь не нашуметь, оглядел напоследок взрытую, будто ураганом, постель и развалившегося посредине мужчину, все так же крепко спящего, не хватившись пропажи. Нехотя, аккуратно опустил одну за другой пресловутые солидные запонки на прикроватный столик, на цыпочках выбрался из квартиры и прикрыл за собой дверь. Гулко щелкнул, запираясь, автоматический замок. Эрвин постоял немного на лестничной клетке, впитывая невиданную доселе убежденность, что на этот раз сделал все, как надо, что теперь вот его жизнь становится на те самые нужные рельсы, а потом почти бегом спустился вниз по лестнице и пулей вылетел на улицу. Такси! Нужно было немедля поймать такси. Но улица оказалась совершенно пуста, так что, с надеждой озираясь по сторонам, он поднял ворот пальто и зашагал прочь.

Ноябрь 2017

@темы: Ссылки, свун, oh Ernstie, that dares not speak its name, inner EvS, гомосексуальные пидорасы

---

Деанон

В июне (или июле?), под робким северным солнцем, сидя на шезлонге в Новой Голландии, мы с Евой, алмазом сердца моего, придумали сюжет для монстромакси с сероволком, альфикрисом и макрайли про победу разума над сарсапариллой. Потом я повела себя как всегда (слилась в кусты), и по первоначальному плану мы не написали, но так как Ева свои фокалы уже набросала, и они были ТАКИЕ, господи, такие, что хотелось вылизать монитор, то пришлось намотать на кулак полметра соплей и осилить хотя бы часть обещанного. Это было прекрасно. Я на 100% дополучила всего в процессе. Люблю ужасно как продолжение "Побега", и люблю нашего ОС, который все-таки не переходит границ роскомнадзора, и люблю Криса с его кризисом веры во взрослых, и Хольта люблю, он вышел шикарный злодей))
Так что просто вот сходите почитайте, соавтор - бог и сам того не знает (жамк на картинку).




А еще разошлась и написала небольшое хулиганство про наш ментовской канон. Осторожно, изнасилование, мпрег и смерть героя, такое вот, мой личный сорт гондолина.

@темы: Ссылки, пейсательство, Майор Гром, гомосексуальные пидорасы

---

Нарния и метафизика выхода из шкафа

Добрый вечер! Не хотите ли вы поговорить о господе нашем Аслане?
Даже если нет, то я все равно сейчас должна лишить детства тех, кто лев, колдунья и платяной шкаф на 146%. Клайв Стейплз Льюис о своей школе, дамы и господа, и лучше, эротичнее и нежнее ориджа я не читала.

Может быть, вы не знаете, что такое «шлюшка». Во–первых, надо знать, что Виверн состоял как бы из концентрических кругов: Колледж и отделение. Одно дело быть первым в Колледже, другое — всего–навсего в отделении. Есть элита Колледжа и малая элита отделений; есть избранные в отделениях и есть гонимые всем Колледжем. И, наконец, есть «шлюшки» в отделениях и есть признанные всем Колледжем.

«Шлюшки» — это миловидные, женственные мальчики из младших классов, которых используют старшеклассники, чаще всего — из элиты. Правда, не только из элиты — хотя та и оставляла за собой большую часть прав, в этом вопросе она была либеральна и не требовала от подчиненных еще и верности. Педерастия для среднего класса не считалась грехом, во всяком случае, столь серьезным, как привычка засовывать руки в карманы или не застегивать куртку. Наши земные боги умели соблюдать меру.

Если говорить о подготовке к жизни в обществе (а именно эту функцию брал на себя Колледж), «шлюшки», конечно, были необходимы. Они вовсе не были рабами — их благосклонности добивались, но почти никогда не вынуждали ее силой. Далеко не всегда они были развратны — такие отношения могли стать длительными, постоянными, и чувство нередко брало в них верх над чувственностью. Никто им не платил — во всяком случае, деньгами, зато на их долю выпадала вся лесть, все тайное влияние и негласные привилегии, которыми во взрослом обществе пользуются любовницы высоких особ. В этом смысле они, в числе прочего, готовили нас к мирской жизни. Арнольд Лани в своей книге о Харроу утверждает, что в его школе «шлюшки» были заодно и ябедами. Наши не были, я знаю это наверное, поскольку одни из моих друзей жил в комнате со «шлюшкой», и единственным неудобством была необходимость выходить из комнаты всякий раз, как заглянет кто–нибудь из друзей. Честно говоря, меня это не шокировало, мне это просто надоедало. Всю неделю школа шумела, свистела, шипела, шептала — и все только об этом. После спорта то был главный предмет светских разговоров: кто с кем, кто из новеньких, у кого чья фотография, где, когда, как часто, днем или ночью… Можно счесть это эллинской традицией. Именно этот порок никогда меня не привлекая и даже не пробуждая моего воображения — я до сих пор не очень себе это представляю. Может быть, если б я остался в школе надолго, из меня сделали бы Нормального Мальчика. Но пока что я просто скучал.

<...>

Но главное зло школьной жизни, как я теперь понимаю, не в страдании новичков и не в необузданности старших. Было там нечто всепроникающее; именно оно причинило больше всего бед именно тем мальчикам, которым школьная жизнь давалась легко, которые были счастливы в школе. С духовной точки зрения зло школьной жизни в том, что вся она подчинена карьеризму, всех занимает только одно: продвинуться, достичь вершины, закрепиться, удержаться в элите. Конечно, этим озабочены и взрослые, но ни в одном взрослом обществе это не становится главным делом жизни. А ведь именно здесь и у детей, и у взрослых источник — подлости, угодничества перед высшими, коллекционирования нужных знакомств, поспешных отказов от «ненужной» дружбы, готовности бросить камень в того, кто в немилости, и тайного умысла почти за каждым поступком. Вивернские юнцы были самым неискренним, самым не-наивным, не–юным обществом, какое я только видел. Некоторые мальчики просто всю свою жизнь, до мелочей, подчиняли карьерным соображениям. Ради карьеры они занимались спортом, подчинялись правилам, выбирая себе и одежду, и друзей, и развлечения, и даже пороки.

Вот почему я не могу поместить гомосексуализм на первом месте среди грехов Колледжа. Здесь тоже немало лицемерия. Многие утверждают, что хуже этого порока нет ничего. Почему же? Потому, что тех, кому эта склонность не свойственна, от нее мутит почти как от некрофилии. Но такое отвращение не имеет ничего общего с нравственным суждением. Кроме того, говорят, что «это» извращение закрепляется на всю жизнь. Тоже неправда: многие предпочли бы девчонок, но их не было; и когда, став старше, они смогли ухаживать за девушками, они ими и занялись. Быть может, этот грех особенно мерзок для христиан? Но разве те, кто так возмущен им, все поголовно — христиане? Разве христианин осудил бы плотский грех больше всех грехов жестокого и тщеславного Колледжа? Жестокость хуже похоти; искушения мира сего опаснее, чем искушения плоти. Словом, причина возмущения — не в вере и не в этике. Этот порок пугает нас не потому, что он ужаснее прочих, а потому, что, по взрослым понятиям, он неприличен, он губит репутацию и к тому же осуждается английским законом. Подумаешь, маммона! Она всего–навсего погубит душу и приведет в ад, а вот содомия опозорит вас и приведет в тюрьму.

Те, кто прошел школу, подобную Виверну, если б они только осмелились говорить правду, признали бы, что содомия, при всей ее гнусности, была единственным убежищем для добра, которое у нас еще сохранялось. Только она умеряла накал тщеславия; только она была оазисом (заросшим сорняками, болотистым, грязным) в выжженной пустыне соперничества. Покоренный своей противоестественной любовью, подросток хоть чуть–чуть отдыхал от самого себя, хоть на несколько часов забывал о том, что он «Из–Самых–Самых». Извращение оказалось единственной незапертой дверью, через которую все–таки входило что–то искреннее, неумышленное. Платон был прав: Эрос — извращенный, оскверненный, мерзкий — все же сохраняя в себе нечто божественное.

Из Настигнут радостью

@темы: Интересности, Ссылки, свун, вжжух... ням-ням, гомосексуальные пидорасы

---

Но есть и хорошие новости!

По наводке Саши открыла для себя космополитан секс для лесбиянок с каким-то зашкаливающим градусом спокойствия и ассертивности и в очередной раз поняла, что ужасненько зажата во всяких таких вопросах где-то в нутрии. Снаружи, конечно, торт Захер-Мазох, но в душе профессорская дочка. И ничто, ничто, никакая разудалая порнота не раскрепощает так, как дружелюбный односторонний разговор об анальных пробках с интонациями смолл-тока о погоде.
Вот, кстати, отличный материал про то, как две морские звезды могут безболезненно договориться, кто будет сверху. Всегда приятно ощутить, что ты в тренде со своими домашними заготовками.

Написала одну строку своего романа про Рёма П-прогресс! Самое ужасное, как оказалось, не процедурная матчасть, а необходимость найти бытовую деталь, релевантную героям. Можно, конечно, и не напрягаться, но совестно. Совершенно не могу представить, как были решены повседневные какие-то вопросы у того же Рёма, или где мог жить Шпрети - ну не комнату же снимал у хозяйки? Или снимал? Словом, одним Ремарком, Манном и "Вавилон-Берлин" дыр не заткнуть, в отчаянии ищу источники.

Посмотрела Большую маленькую ложь, как песика сценарист трахнул, ревела в конце белугой, лучшее. Как из корней гор, кошачьих шагов и такой-то матери сделать для героев лесенку из ада, чтобы она не выглядела вмешательством боженьки и дала веру в сопротивление.

Ровно через месяц я буду во Флоренции и мне будет там хорошо, и это установка! Куплю белые кросованы, натяну, наконец, купленное в новогоднем запое платье Гасилина, покрашу волосы в розовый, со мной будет прекрасный мой котан, все апероли города наши. Буду обмазываться Гирландайо, есть флорентийское мясо и выкидывать неприятных людей из окна.
Ещё меня взяли на ролевую игру в Дурмштранг, она будет у меня первой Нужен точно такой же портал с типсами "Ваш первый конфликтный отыгрыш: подготовка, растяжка, смазка" или "Вроливание: 25 способов двойного проникновения в характер".

Неожиданно обнаружила, что песня "Тридцать первая весна" на ближайшие 90 дней про меня. А на первом курсе думала: про каких старых теток они поют. мать моя, мне бы такую, она, наверное, уже все дерьмище из этой жизни высмотрела и с ней можно в разведку. ОШИБАЛАСЬ. Сколько еще дерьмища предстоит высмотреть! Считаю это хорошим признаком, но про отношения с первокурсницей можно подумать :3

Посоветуйте мне развлекательную книжку с гомосней вканони, дорогие мои, возлюбленные друзья! Только обязательно развлекательную, а не как песнь Ахиллеса, в которой героям то ли застрелиться, то ли селедки съесть.

@темы: Ссылки, вопрос, Душепоносливость, куколка, Гарри был жив и впереди была битва с усами!, гомосексуальные пидорасы

---

Я в глубочайшей задумчивости хотя бы потому, что в принципе не понимаю логики раскрутки чиновников на педофильских историях. Как и почему они выбирают, какие нужно топить, а какие - педалировать? Организация везде одна и та же: всюду есть губернаторы, министр и обмудсмен во всех делах одни и те же. Но на каких-то они изображают Бэтменов и спасают детей, а в каких-то дети сами виноваты и сами себя изнасиловали.
Ну и, конечно, старик де Сад в большом долгу. Ему было не вообразить то, до чего доходит косный ум в отсутствии возбудителей.
Статья на медузе про изнасилования в челябинском интернате

@темы: Ссылки, где мои пилюльки?, свинья ты подколодная!, Своего собственного мнения Дамблдор не разделял

---

Пришла настоятельно рекламировать выкладки моих команд, потому что там есть, к чему прильнуть.

- Миди-сероволк по Майору Грому, как боженькой сделанный кроссовер с VtM, который объяснил очень многое из того, что в каноне можно понять только после протирки оптических осей водкой, и все вот эти сладкие маленькие детали, обожаю
- Мини Калигари/Дима, можно даже какоридж, горячо, как в бане
- Разумовский/Гречкин, после которого не зашиперить трудно
- Самый стилистически совершенный на свете романс по Бсб, собственно, совершенно каноный и оттого еще более горько-сладкий
- САТАНАЯРХ ну, ну, разве что-то еще нужно говорить?
- Очень много отменных МакРайли (например здесь и здесь)

@темы: Ссылки, Майор Гром, гомосексуальные пидорасы

---

Какой-то опять период упадка, все член. Работа как женщина-абьюзер: я с ней живу, варю ей борщи, стираю трусы и коплю в душе раздражение, что как-то не так она меня трахает, пытаюсь к кому-то еще уйти, но так ведь никто мозги конопатить не будет. И да, стеклянный потолок: на зп, как сейчас, меня никто не зовет. Максимум - предлагают 40 тысяч потерять и не очень понятно что приобрести, помимо хорошего офиса и ДМС, так что бабушка надвое лазерным мечом разрезала. Но приятно, что медиану по Спб я в 3 раза перемахнула. Вот как прирастить еще столько же в будущем году, понятия не имею, а денег хочется. А сил уже нет. Надо искать источники пассивного дохода, а как их искать, не очень понятно, и от непонятности тоже все член.

Зато была в Эрарте на выставке Петрова, увидела "Мою любовь" и прослезилась даже, так хороша. Шмелев утратил в адаптации большую часть посконности и сермяжности, бунинский какой-то по духу мультфильм, легкий и трагичный, как Митина любовь.



Ещё посмотрела три серии Алиениста, удивительное дело, но оригинал пока не просто не слили, а еще и улучшили. Появилась новая сюжетная линия с загадочным сыном аристократов, имеющим садистическую тягу к мальчикам. Предвкушаю, как карты раскроют. В конце второй серии додали борделя, кружева и Патрушев, духовные скрепы размололи в порошок и раскатали дорожку на барной стойке, всему контингенту в совокупности лет меньше, чем посетителям бы сейчас дали. Спасибо, еще порцайку.

@темы: Кино, Ссылки, свун, Говноуныние, Телевещание, имел Бобби хобби - он деньги любил, свинья ты подколодная!, гомосексуальные пидорасы

---

зфб

Как человек, честно сделавший чуть менее чем нихера, могу только позвать всех полайкать визитки моих офигенных команд.
(На этой орала от эстетического удовольствия как чайка)

(ходить за ОЭ в хорошей компании - это как ждать конца сцаги. То есть олвейз)

@темы: Ссылки, гомосексуальные пидорасы

---

Срочно делюсь с вами одним эротико-политическим переживанием, спасибо Игра в классики (за все, и за это тоже). Если коротко:
а) боже храни ульяновское летное училище
б) я бы там поучилась
в) если их отчислят, буду ходить на пикеты в защиту
г) встало все
д) если бы у Путина была бы такая пропаганда в целом, Я БЫ ЗАДУМАЛАСЬ
е) Когда выпустятся, пусть сообщат, на каких рейсах летают, поеду просто чтобы поддержать поставщика эйфории

@темы: Ссылки, свун, вжжух... ням-ням, lolz, Телевещание, гомосексуальные пидорасы

---

история болезни и кусок пвп

Давным-давно (в 2004 году) в одной далекой-далекой галактике (на ст. м. Коломенское) мы с бубочкой Charles Trubou угорали по фанфикам, в которых Квай-Гон был учителем, а Оби-Ван и Дарт Мол, соответственно, учениками какой-то коррекционной школы в условном межгалактическом Урюпинске и неразборчиво сношались друг с другом.
НИКТО НЕ ПРЕДПОЛАГАЛ ЧЕМ ЭТО ОБЕРНЕТСЯ.
Не так давно в гораздо более близкой галактике алмаз души моей Ева Игра в классики посмотрела последние Звездные войны, и, как взрослый, адекватный постмодернист, насадилась не на кайлакс, а на QO. А когда Ева что-то полюбила, она нежно кусает всех за шею и все тоже становятся влюбленными упырями. Смотри, какие, говорит мне Ева, смотри, какой отличный арт и какой хороший фанфик, какой шикарный пубертат, тред вконтача раскаляется от обилия прекрасного. Очень мило, отвечаю, но как-то нет. Не совсем мое. Хотя учитель и ученик. Хотя trust issues и полностью лояльный взрослый. Хотя спасет. Хотя воспитание чувств. ХОТЯ СТОЙТЕ.
Я поняла, что что-то пошло не так, когда отключилась от мира на два часа, обсуждая с Евой, как джедаи воспитывают детей, чтобы они не поняли, что дрочить ради дрочки суть нарушение баланса. Потом я начала читать первую новеллу про ученика джедая. Потом наткнулась на Ксанатоса. Потом Ева послала мне картинку.
...
Очнулась в кратере 2 на 2 км, кругом мертвые трупы невинных жертв, изнасилованный магистр Йода играет на губной гармонике и плачет, темная сторона силы стала темно-лиловой потому что фингал под глазом, птички чирикают имперский марш, где-то на горизонте в лучах заходящего солнца джедаи танцуют кан-кан и падаваны лимонад разносят, и поняла, что очень болит попа - в нее засунуты 200 хедканонов.
КСАНАТОС РАЗВРАТНАЯ ЗЛАЯ БЫВШАЯ ОБИ ВАН МИЛЫЙ МАЛЫШ ТЫ МЕНЯ ВОЛНУЕШЬ НО НЕ МОГУ Я ТАК НЕ МОГУ


Просто чтобы передать:

Ева: Там еще есть ужасно кинковая штука — ученическая связь. Телепатическая связь между учителем и падаваном,
она не про прямую передачу мыслей, но про ощущения.
Ева: Каждую ночь Квай-Гон просыпался от одного и того же ощущения...
Я: Злостно дрочить думая о том как ты отдаешься учителю
Я: КГ просыпался и "БОЖЕ МОЙ ПОРА КУПИТЬ КОЛОДКИ ДЛЯ РУК"
Ева: ..и кричал в соседнюю комнату: РУКИ НА ОДЕЯЛО СУЧОНОК ВОЛОСЫ НА ЛАДОНЯХ ВЫРАСТУТ

РЕАЛЬНО ВЫРАСТУТ
В память об еще лысых своих ладонях написала Еве пвп с юстом и романсом. Не судите строго. Когда птички чирикают имперский марш, нет сил сопротивляться.

ВСЕМ ГЕРОЯМ 18 АВТОРУ 20 ЛЕТ БЕЗ ПРАВА ПЕРЕПИСКИ НЕ ВЫЧИТАНО В МОЕЙ КРОВИ ХЛАМИДОМОНАДИИ

Все было напрасно. Оби-Ван отшвырнул тренировочный меч и пнул ногой колонну, изрядно прижженную и изукрашенную десятилетиями падаванских тренировок. Колонне было все равно, нога чудовищно заболела, но так было нужно. Резкая боль заставила гнев свернуться клубком на дне сознания, и освобожденное место заняла горечь. Он занимался втрое больше, чем обычно. Он по крупице собирал информацию о планете, которая была объявлена следующей целью миссии мастера, он оставил себе четыре часа сна, посвятив остальное время медитации и упражнениям на выносливость (ледяная вода и удержание баланса до полуобморока). Но ничто не спасало от мыслей, выжирающих душу, как лиса - беззащитное брюшко мертвого ежа. Оби-Ван отчаялся. Квай-Гон был слишком близко, чтобы не думать о нем. Он был в зале для упражнений, скрещивал мечи со своим старым приятелем и спарринг-партнером, пронзенный сотней мальчишеских глаз навылет, взмах, поворот, осторожный выпад и быстрая контратака, капля пота стекала по торсу наискось, и Оби-Ван зачарованно следил за ее движением, вниз, вниз, пока не пропала из виду. Ему приснилась эта проклятая капля, и он проснулся на испачканной простыне, не понимая, что происходит, но чувствуя себя грязным, запутавшимся. Квай-Гон был в библиотеке, погруженный в раздумья, и попытка Оби-Вана быть полезным - о, дурацкая затея! - обернулась полнейшим провалом, ведь в благодарность за найденную книгу мастер положил руку ему на плечо. Его ладони всегда были сухими и горячими, тяжелыми, его касание было печатью, скрепляющей урок, но урока не было, было только ощущение укола Силы - пальцы мастера коснулись шеи Оби-Вана, лениво прочертили дорожку поверх коротких и колких волос. Ничего больше не было, только пальцы на шее и пришедшее из ниоткуда, из Силы или из воздуха, понимание - он хотел бы, чтобы Квай-Гон не прекращал касаться его. Мастер задал ему вопрос, и повторил его, а Оби-Ван стоял, безъязыкий, ошеломленный, не понимающий, что делать с нестерпимой жаждой прильнуть всем телом к этой тяжелой горячей ладони, быть открытым ей и послушным ее нажиму.
- Д-да, я все.. наверное... что? То есть нет, - он знал, что должен ответить, но не мог собраться с мыслями.
- Мимо какой звезды ты пролетаешь, падаван? - мягко укорил его Квай-Гон и взъерошил свежеостриженные волосы.
Прикосновение было упоительным.
Ночью, сбрасывая напряжение, Оби-Ван вдруг представил, как эта ладонь касается его там, внизу живота. И в этот момент все окончательно разрушилось.
Голод плоти, объясняли им магистры, всегда одинаков, чего бы не хотелось: сладкого питья, сытной еды или успокоения, которое приносит прикосновение к самому себе. Его нужно утолить, если он порожден потребностью, но им нельзя упиваться, подкармливая его. Голод рос, разбухал где-то под ребрами, изводил безостановочным желанием чего-то, о чем Оби-Ван не имел представления. Он не мог заснуть, кожа горела, постель казалась жесткой и колкой, и вместо привычных равнин и лесов, по которым Оби-Ван привык бродить перед сном в своем воображении, он видел лицо мастера, тонкие лучи морщинок от улыбки, чувствовал жар его дыхания, его запах - так пахнут нагретые камни в пустыне; и рука его сама собой сползала вниз. Он стискивал простыню, он кусал себя за пальцы, сдерживая позыв - это была не нужда, нет, это был костер, это было беспощадное горение газа в самом центре звезды, место, где плоть становится кипящей плазмой, и он сдавался раз за разом. Сдавался, проваливаясь в мысли об учителе и обхватывая себя рукой. Утром, когда Квай-Гон ласков приветствовал его перед медитацией, он чувствовал себя грязным, как простынь. Грязным и недостойным.
Усталость отрезвляла, но ненадолго. Поняв, что утоление потребностей лишь усиливает голод, Оби-Ван принял решение отказаться от него вовсе, а рацион сократить: не зря ведь магистр Йода говорил, что на скудной почве фантазии задыхаются. О, с каким удовольствием Оби-Ван сам бы придушил их! Но они были сильнее, чем когда-либо. Квай-Гон, истолковавший беспокойство падавана по-своему, предложил свои услуги в поиске баланса. Оби-Ван был достаточно недалек, чтобы согласиться; идея обернулась пыткой.
- Ты закрываешься от Силы, - удивленно и немного разочарованно отметил Квай-Гон, - возможно, дело в гневе? Ты звенишь, как натянутая струна. давай попробуем оставить меч. Закрой глаза, сосредоточься и почувствуй, как я двигаюсь, и повтори мое движение.
Сила. Оби-Ван привык купаться в ней, растворяться в ее успокаивающем присутствии. Но сейчас Сила была атрибутом Квай-Гона, его союзником и стихией. Позволить ей проникнуть в себя, отдать всю грязь и глупое смятение на ее суд было бы то же самое, что... если бы мастер так же мог пронзить его, войти в каждую его клетку, сделать само его существо своим... Оби-Ван мучительно покраснел и не смог сосредоточиться.
Он начал избегать Квай-Гона. Это был единственный способ сохранить лицо и не разочаровать учителя. Оби-Ван не знал, почему это разочарование наступит, но был уверен в его неотвратимости. В конце концов, прошлый ученик мастера, не умевший обуздать свои слабости, хуже чем умер для мира. Слабость Оби-Вана была очевидна, как и полнейшее неумение ее обуздать. Он думал о том, как велика вероятность утратить свое светлое "я", пугал себя картинами безрадостного будущего - изгой, мертвец, пустое место, но страшнее всего было представить, как взгляд Квай-Гона, ласковый, всепонимающий, станет холодным и равнодушным, как померкнет блеск солнечных крапинок в его радужке. "Еще одна неудача" - так, наверное, будут вспоминать Оби-Вана. Ночи стали его пугать. Он знал, что не справится и в этот раз.
Впрочем, сдаваться окончательно он еще не был готов. Один раз ему удалось очистить разум, крепко сжав рукой тренировочный меч; боль была острой и отрезвляющей, он вложил в нее всю ненависть к себе, всю злость на свою слабость, и они исчезли вместе с болью, оставив приятную звенящую пустоту. Оби-Ван забинтовал руку. Никто не должен обратить на нее внимание: в конце концов, мог же он обжечь ладонь во время спарринга?
Следующей ночью, оставшись наедине со своим голодом, он приготовился повторить вчерашний опыт на другой руке, но закрепить свой успех ему не удалось.
- Объясни мне, зачем ты хочешь это сделать, - сказал Квай-Гон у него за спиной, когда Оби-Ван потянулся к мечу, зажатому между колен. Он вздрогнул, меч упал и погас, горела только тусклая лампа в изголовье.
- Я чувствую твою боль, Оби-Ван, - голос Квай-Гона был мягким, но тяжелым. Как его ладонь. Оби-Ван сидел, опустив голову и глядя в пол. Его раскрыли, уйти не удастся. Он приготовился попрощаться со своим ученичеством. Ему прощали оплошности, своенравие, гнев и привычку вляпываться в историю, не подумав, но потакать своим страстям, забыв о чистоте и отвернувшись от Силы... И это порицание, это обвинение несмотря на то, как он старался пересилить себя?
- Я не просил вас ее чувствовать, - он позволил говорить гневу, раз уж терять было нечего, - мне совсем не нужно, чтобы вы меня жалели! Обойдусь без жалости, лучше уж ругайте, честнее будет.
- Честность - не меч, чтобы обжигать ею руки, - сказал Квай-Гон и замолчал, но этого хватило, чтобы голова Оби-Вана склонилась еще ниже. Гнева как не бывало. Не было ничего вообще, только звенящее напряжение и... страх?
- А твою боль, как и твою радость, я буду чувствовать вне зависимости от того, хочешь ты этого или нет.
Квай-Гон опустился на кровать за спиной Оби-Вана, и, чуть помедлив, кончиками пальцев коснулся его спины. Оби-Ван вздрогнул всем телом и, сам того не замечая, чуть подался назад.
- Я принимаю их, как принимаю тебя. Целиком, не выбирая. Все, что важно для тебя, важно и для меня. Не хочу, чтобы тебе когда-нибудь пришлось узнать, как ранит медленная потеря связи, но это может быть больнее, чем волшебный подзатыльник магистра Винду. Ты закрылся от Силы, и я ослеп. Ты закрылся от меня, и я оглох. Ты наказываешь себя...
Квай-Гон обнял его и привлек к себе. Прижимаясь спиной к горячей и твердой груди, Оби-Ван перестал дышать. Сейчас пройдет. Сейчас должно пройти. Если бы можно было справиться с этим с помощью силы, как бы он был счастлив!
- ... за то, за что не нужно наказывать. Ты стыдишься своих чувств, но Сила их не отвергает. Ты боишься обидеть меня - но разве ты узнавал, что может меня обидеть, а что нет?
Когда Квай-Гон наклонился к нему так близко, что его дыхание касалось налившейся жаром мочки уха, он все-таки не выдержал и тихонько заскулил. Ладонь Квай-Гона скользнула вперед и вниз, обожгла бок, как при косом ударе в спарринге, и легко легла между разведенных бедер Оби-Вана, как будто так было надо. Небо, так было надо. Именно так, здесь и сейчас, и это было...
- Правильно, - закончил то ли свою, то ли его мысль учитель и легко сжал пальцы.
Этого было достаточно.
Квай-Гон молча обнимал его, прижимая к себе, как ребенка, пока Оби-Ван не перестал дрожать.
- Не вини себя за то, что умеешь любить. Это великий дар, пусть и горький. И если ты когда-нибудь решишь, что позоришь меня, выноси приговор, посоветовавшись со мной. Меня не позорит то, что я дорог тебе. Ведь и ты дорог мне.

@темы: Ссылки, свун, вжжух... ням-ням, пейсательство, Гарри был жив и впереди была битва с усами!, гомосексуальные пидорасы, rainbow gaysaber

---

Пресвятые артишоки, первый раз за 2,5 месяца ничего не надо СЕЙЧАС СРОЧНО СТАТИСТИК УМЕР ПОСЧИТАЙ ВСЕ ЗАОДНО НУЖНО 900 СТР ОТЧЕТА ВЧЕРА МЫ ВЗЯЛИ ЕЩЕ 5 ПРОЕКТОВ КАК КТО БУДЕТ ДЕЛАТЬ РАЗБЕРИТЕСЬ. Неужели больше не нужно уходить с работы в 10. Не верю.
Как легко можно понять, билеты в Мск, которые были на 20е числа декабря, я сдала со слезами на глазах.
Милые коты, с кем обещала встретиться, и те, кто пока не знает, что я сними встречусь - вас ждет приятный (надеюсь) сюрприз в конце 10х-начале 20х чисел января. На этот раз без бэ. Дней так на 5 приеду, должно хватить на все.

Завела-таки блох в свитере: twitter.com/tostermeister

Впереди Вавилон Берлин (2 сезон дает прикурить), третья часть нетленки от Пауля и Фифи, пересмотр Мира дикого Запада и как минимум 10 книг, которые пылятся молчаливым укором.

@темы: Ссылки, Гарри был жив и впереди была битва с усами!

---

Две ракушки на скамейке у остановки
(Одна тебе, другая мне).
Жидкость, вытекшая на асфальт
(Я тебе говорила, надо осторожнее).
Объявление о ремонте в витрине магазина
(Но у нас всё шло так хорошо).
Кассетная плёнка на парковых насаждениях
(Это моего брата, он такое больше не слушает).
Собака, спящая рядом с нищим
(Когда он меня купил, у него ещё была работа).
Туман над башнями Старого города
(Это время года так обманчиво).
Твоя спина, исчезающая за углом
(Ну вот. Это, наверное, всё).

Томс Трейбергс

Я жива, очень много работы, попала в рабочую группу еаэс, впереди слава, признание, шампанское кристалл в куршевеле, жизнь собаки шувалова, как выжить среди этой смертной любви. Думаю вот, завести блох в свитере или в телеграме. Очень уютно оттуда вещать в никуда, пока дайри стараниями великого кормчего катится в сраное говно. Кто где есть? И кто есть в инстаграме, кого я еще не зафрендила?

@темы: Ссылки, Стихи, вопрос

---

Трех ссылок и размышления псто.
andre. очень точно описывает симптомы говнолии, согласна буквально со всем постом, и особенно приятно, как отметила Ева, ощутить, что ты не один такой. В мире навязанного инстраграмом невроза, когда кажется, что все веселые, загорелые и белозубые, а ты один комок протоплазмы, честный разговор про свои слабости бесценен. Действительно, встречала я людей, готовых отвечать на неприятные отзывы агрессией, встречала, наоборот, тех, кто от плевка на анонке долго собирает себя по кусочкам, но все ведь ходят на анонку, все ведь читают комментарии, а зачем? Для того, чтобы кто-нибудь извне пришел и полюбил/принял тебя так, чтобы через творчество заткнул дырочку глубокого неприятия себя. Но вывод из поста кажется мне спорным: даже если писать, как Лев Толстой, пробуя, ошибаясь и отбивая коленки о кафель, все одно сам себя убедишь, что ты хуй простой, и вся королевская рать не соберет самооценки, если клей не подвезли. А когда внутри все починится,возможно, и писать смысла никакого не будет: зачем все эти лайки,если ты и так царь и бог без всякого фанфика про жопотрах?

Ленивый только еще не обсудил кулбиохацкера, который потратил 200к долларов на то, чтобы узнать, что сахар вреден, спорт полезен, а спать надо хорошо и много. Попутно чувак тратит много денег на анализ биомаркеров (тысячи их), сидит на чередовании голодания и жировой диеты (кетоацидоз, по его мнению, полезен), принимает одновременно СИОЗС, литий и аналог ГАМК. Кто-то справедливо говорит, что мужик упоротый и убивает себя довольно быстро, кто-то не менее справедливо вопрошает про полипрагмазию, есть ещё мало озвученный момент валидности биомаркеров для оценки выраженности заболевания: скажем, у рака простаты есть надежный маркер ПСА, а вот ТНФ, на который любят отправлять по поводу и без, не чувствительный, не селективный и может подняться /опуститься от чего угодно, а вы будете думать, что заражены раком (с). Гипердиагностика, особенно в отношении суррогатных показателей типа уровня ртути в организме или всяких там индексов насыщения крови кислородом, приводит только к росту тревожного расстройства и ничего хорошего в перспективе не дает. Переходят уже и на личности: смотрите, говорят. какое грустное лицо у мужика, ну зачем он нам мозг парит своим биохакингом. Кого-то бомбит, что старость - это болезнь.
А я хочу с ним обняться и сказать: чувак, я тоже так ужасненько боюсь, что обветшаю, буду страдать и умру, давай поплачем вместе. Это, на самом деле, совсем не смешно. Все мы боимся. Просто у кого-то нет 200к для того, чтобы выбросить их в бесцельной попытке предотвратить неизбежность. И, наверное, любое плацебо, будь то метформин, полифенолы винограда, глубокая магнитная стимуляция мозга или медитации, имеет право на жизнь, если оно хотя бы на час заглушит ревущий страх боли и полного исчезновения,когда ты еще совсем не все успел и еще, практически, не начинал жить.

И, наконец, супротив всякого тлена: Подборка адвент-календарей со всякими косметическими приблудами. Рыдаю, утираясь скатертью, потому что Harrods выпустил какую-то мечту босоногого детства, которой хочется обмазаться и просыпаться каждое декабрьское утро чисто ради того,чтобы открыть новую ячейку (других причин просыпаться в декабре я не вижу). Но стоимость. Но трудности заказа. Если бы дед Мороз существовал, он бы мне это, конечно, подарил; есть легкая надежда на Абрамовича, так как он точно существует и с Дашей Жуковой развелся. В отсутствие деда Абрамовича думаю купить ЛОкситановскую, хотя она полна ебучих масел для лица, с которыми человек превращается в блин безо всякой волшебной падлочки. Или уж шикануть и заказать Kiehls, пусть и из-за бугра поедет.
Кто вообще когда-нибудь покупал адвентовские календари? Расскажите свои кул-стори. Мне в детстве из городу Лондону привезли как-то раз красно-зеленый, с шоколадушками за створками картонных окошек, и я, как человек, не изувеченный вековыми традициями, взяла и сожрала весь календарь в один присест, после чего мне было очень грешно и кюхельбекерно, зато каков кураж!

@темы: Ссылки, нижняя палата ума, куколка, пейсательство, где мои пилюльки?, Гарри был жив и впереди была битва с усами!, Своего собственного мнения Дамблдор не разделял

---

1) Судя по инстаграмму Зака МакГована, его кто-то прочит на роль Геральта в планирующемся сериале. ТОЛЬКО ПОСМОТРИТЕ на это, да если его возьмут, я же все дерьмище из этого сериала высмотрю, любые деньги за лицензию заплачу, в конвертике пошлю киностудии, потому что ИСТИННО И ВЕРНО, глазами моей души таким и видела с самого начала. Четкий. Резкий. С хорошо прессованным богатым внутренним. Если в этом мире есть чудеса то эту роль дадут МакГовану, а не кому-то еще.
2) Как перестать гореть по Сатане, скажите мне кто-нибудь Как хорошо, что MG-BSB команда в старом победоносном составе идет на ЗФБ 18 года, столько годноты, и легитимная возможность упороться в щщи.
3) Ночью можно будет наблюдать Персеиды, поскольку, о диво, ночь будет ясная. И хотя билет в Планетарий я ушами прохлопала, желаю всем, у кого есть телескоп, приятно провести ночь.
4) Вчера вечером по Культуре показывали сюжет про постановку Нуреева в Большом. Честно скажу, я к балету равнодушна, в Гоголь-центре была один раз (на каком-то втф Гамлете и ушла через 30 минут, первый раз в своей театральной биографии), про Нуреева знала только со слов Commissar Paul про крем от морщин, но ГОСПОДЬ КАКОЙ У НИХ ДУЭТ С БРУНОМ. Как вообще это можно так сделать? Всю жизнь до этого момента я смотрела какой-то не тот балет, потому что ни разу у меня не вставал на полдвенадцатого от танца. И даже если поставят, билеты будет купить нереально с такой-то рекламой, но хотя бы в записи, может быть, получится. Это слишком красиво, нет адекватных слов.
5) Алмаз души моей Игра в классики поделилась ссылкой на раннюю прозу Лермонтова, которая принесла в душу мою порцию ядреного, свежего счастья :3

К ночи настигла путешественников наших ужасная гроза, и профессор не знал, куда деваться самому и свите его; ни города, ни селения не было в виду, и все были в совершенном отчаянии. (Вот как пишет секретарь пр. фон дер Бздеха.)
В тринадцатом часу вечера синее небо уподобилось подбитому глазу, черные тучи, расхаживая по горизонту хрипели, рычали и грозили низвергнуться на нас всею своею тяжестию. Профессор решился прекратить путь и приказал разбить походный нужник, где и поместился со свитою; по углам сего спасительного здания расставлены были избранные <...> [донжуаны] с поднятыми кверху <...> для отвода молнии. Мрак был так велик, что невозможно было в двух шагах различить лица от жопы, и все пришли в уныние, <…> вдруг загремел в облаках ужасный пердок, земля затряслася, и отводные <...> расчетверились вдруг, пердки усилились, ветры завоняли сильнее, и жидкая дристня пудами полетела на землю.

@темы: Кино, Книги, Ссылки, свун, вжжух... ням-ням, lolz, знание через силу, vulture with culture, Майор Гром, Бсб

---

Отличная статья из NYT "Prozac Nation Is Now the United States of Xanax". Мне кажется, очень точно отмечено, что расстройства невротического спектра скорее становятся культурным феноменом или социальной нормой, потому что с точки зрения эпидемиологии (1 или 2, с потолка) клинический диагноз "генерализованное тревожное расстройство" по частоте встречаемости не удвоился и не утроился с переходом из поколения в поколение. Растет скорее самодиагностика: когда у всех депрессия, каждое приуныл тоже депрессия, когда у всех ГТР, каждый стресс - это тоже ГТР. Среди клиницистов тоже бывает мода на диагноз: история как с воспалительными заболеваниями кишечника, из-за которых теперь на каждую резь ставят необходимость исключить болезнь Крона. Ставлю на то, что в большей половине случаев это какой-нибудь хронический стресс + адинамия, так что ксанакс может и помогать, но диагноз-то не тот.
Хочу найти исследование влияния социальных медиа на тревожность и генеза медийной тревожности (зеркальные нейроны или восприимчивость к авторитетному мнению, которое всегда пессимистично?)
Вот еще отличное: Sexual hedonism no longer offers escape; it’s now filtered through the stress of Tinder. “If someone rejects you, there’s no, ‘Well, maybe there just wasn’t chemistry …,’” Jacob Geers, a 22-year-old in New York who works in digital sales, said. “It’s like you’re afraid that through the app you’ll finally look into the mirror and realize that you’re butt ugly,” he added.

@темы: Ссылки, знание через силу, на, ука!, где мои пилюльки?

---

Очень хороший материал про прекрасные старые времена, когда брак еще был священен, а гейропа поганая скрепы не расшатала. Духовно и нравственно.
Мой прадед по отцовской линии ушел от жены, когда она была беременна вторым ребенком (моему деду было 1,5 года), стал жить с другой женщиной в том же городе, а к прабабке заходил 1 раз в месяц - отнять половину ее зарплаты. Через много лет пришел к ней умирать от рака легких, и она его пустила: не потому, что любила, а потому, что неловко как-то.
Мой прадед по материнской линии ушел от жены через 5 лет брака: ты, говорит, неправильно понимаешь коммунизм. На самом деле у него просто была другая. Денег не брал, наоборот, посылал сам, а через 3 года, в 37м, его арестовали и расстреляли, и прабабушка до конца жизни (умерла она в 95 лет) не желала слушать, что советская власть дала промашку.
Мой дед по отцовской линии женился на красавице и до конца жизни говорил "моя дура". Не разводился. Издевался над бабкиным интеллектом и любовью к красивым вещам. Так мой отец и вырос.
Мой дед по материнской линии при любом нервном напряжении начинал пить и не выходил из комнаты (по бродскому). Моя бабушка на зарплату научного сотрудника тащила его, двух детей, свою мать и его мать. Не разводилась. Замуж вышла, потому что пора было.
Точно так же пора было моей маме в 25 лет. Она огляделась: кругом перспектив мало, а мой папа был подходящий. Среди вороха истоий про неземную любовь эта прагматичная версия событий была ею рассказана однажды только, в минуту большой откровенности. Отец мой женщин презирает. Но живут, не разводятся, хотя друг друга терпят с большим трудом.
А потом эти (и другие такие же) люди рассказывают, как важно найти свою половинку в жизни и как безнравственны отношения без брака.
Вышло янебоюсьсказать с семейным уклоном, извините.

@темы: Ссылки, Душепоносливость, Своего собственного мнения Дамблдор не разделял

---

@темы: Ссылки, пикспам, айзелизм головного мозга

---

После поста Персе с визуализациями как из рук боженьки (такой вот анакс, золотой полдень, который может стать удушливой пустыней) руки чешутся писать про Альдо, каким он мог бы стать, если бы не потребовалось смазать колеса сюжета чьим-нибудь тухлым мясом. Таскаю в своей голове обрывки историй, как коробейник свое барахло. Например, от матери у него осталось единственное воспоминание - простая песенка почти без слов, которую рыбацкие жены пели, унимая крикливых младенцев. Он не помнит голос, думает, что забыл мелодию, но ловит ее отголоски: мурлыкает себе под нос служанка, натирающая полы, напевает, одеваясь, его первая любовница, насвистывает, забывшись, Матильда. Он думает, что под страхом смертной казни запретит исполнять эту чертову колыбельную, когда станет королем, но еще не знает, насколько ему будет все равно: нельзя стать королем, оставаясь одиноким ребенком.

@темы: Ссылки, первый маршал Тагила, Золотая Анаксия

---

Короткой строкой: "жизнь прекрасна" (с)
Среди всех прекрасных подарков фривольного и дидактического плана (а Фл. подарил мне кальян, это снится, снится, этого просто не может быть!!) получила от бесценных котов и алмазов сердца тексты. Нет подарка лучше текста, на том стою и не могу иначе. Фея Игра в классики написала мне акварельный, нежнейший и воздушный альдоробер, прекрасный тем, что будущее начнется завтра, и потом возможно все. А мой сорт героина Doc Rebecca заставила меня немного поморгать в потолок спайдипулом, который, как каждый ее текст, опасное лезвие: первый раз полирует, второй - перерезает артерию.
Спасибо дорогим друзьям за щедро отданное ощущение общности: легкое, бьющее в голову, как просеккочка, вот это вот заветное feel loved. У меня охуенные друзья. Люблю

@темы: Ссылки, das bin ich, this moment, Гарри был жив и впереди была битва с усами!, Золотая Анаксия, ослик, суслик, паукан и мокренькая кисонька

---

Коротко и тезисно:
- ОРВИ в конце июня. Как писал Дмитрий Павлович в своем дневнике, "скотина, свиня эдакая" (sic!)

- Внутренняя Монголия все еще темна и полна ужасов. Из моего осмысления тридцатилетия пока основных выводов три: а) взрослых не существует, б) если утверждают, что существуют - пиздят (и все врут, чсх), в) лучше никогда не будет и не было, лучше - это опасная иллюзия.

- Прочитала "Тридцатилетнюю женщину", надеюсь, Бальзаку было так же скучно ее писать, как мне - читать. Ну камон, чувак, как же так? Это в свете мадам Бовари-то? Разве можно иногда забывать, как кататься на велосипеде? (Оставлю как память о том, что уверен, что флобер и бальзак писали одновременно, лол)

- Видела в лифте чихуахуа, сношающего обувь хозяйки. Половые органы чихуахуа впечатляющи. Скажем так, его хуа составляет примерно 1/4 от всего чихуа. Много думала о бодливой корове: дай природа ему размер дога с той же пропорцией и теми же привычками, было бы страшненько.

- Ронни продул матч с Чили, вполне заслуженно (чилийцы молодцы, палец в рот не клади), но от его фоточек с новорожденным потомством (уже три, весь мир решил заполонить рональдами) нельзя не испытывать умиление. Отец-героин

- Бубочка Charles Trubou внес в список моих гёрл краш леди Гагарин. Она прекрасна.

@темы: Книги, Ссылки, свун, Телевещание, где мои пилюльки?, волшебная падлочка, Гарри был жив и впереди была битва с усами!, гомосексуальные пидорасы, Своего собственного мнения Дамблдор не разделял