erkenne mich ich bin bereit
Даже разухабистый гетеросексуальный Толстой писал про гомогейство откровеннее и понятнее, чем Кузмин. Прочла уже два его романа (два рассказа-переростка?), и в каждом несколько развесёлых любовных линий с гетом, очень четко, недвусмысленно и сочно прописанных, в духе плаката "Знай и никогда не умей", а линия отношения юноши и мужчины полна джекичанов. Вот, скажем, в "Плавающих-путешествующих" гомоцентризм начинается с писателя и его племянника. Отчего-то с самого начала действия они целуются, и свет про них определенно поговаривает, но при этом младший никакой любовной страсти не только не имел ни к кому, он её вообще и не знал. Что имеется в виду? Что он спал с дядей просто так, без эмоций? Что он не спал с дядей, но у дяди была дурная репутация, и потому про них поговаривали? Зачем же он тогда, не имея к дяде страсти, себя так компрометировал? Что вообще происходит у этих таинственных возвышенных мужчин?
Не помню, что там было в "Плавающих-путешествующих", давно читала. Мне эта вещь не нравится, поэтому не перечитывала. Что он спал с дядей просто так, без эмоций? Почему бы и нет?
Но там как-то довольно сильный намек делался, что женщину (Лелечку) он целовал впервые и целоваться не умел вообще. То есть, получается, секс с дядей без нежностей? дядя не производит ощущения какого-то брутального папика. Словом, я дезориентирована)))
"Крылья" тоже не люблю.
А некоторые геи вообще не касались этой темы в книгах или почти не касались. Торнтон Уайлдер, к примеру. Или тот же Моэм.
А что Вы из прозы Кузмина любите?
Мне нравятся некоторые маленькие вещи: "Из писем девицы Клары Вальмон к Розалии Тютель Майер", "Из записок Тивуртия Пенцля", "Печка в бане", а еще "Лесок", о котором упоминала недавно в посте про Адониса.