erkenne mich ich bin bereit
30 июня
В 2 часа ночи Гитлер прибыл на боннский аэродром Хангеляр сел в Ю-52 вместе с сопровождающими отбыл в Мюнхен.
Сразу по приземлении в мюнхенском аэропорту Обервизенфельд, Гитлер подбежал к двум офицерам рейхсвера, вызванным им по радио, прошёл мимо встречавших его руководителей СА и НСДАП. Затем он сказал: "Это самый чёрный день в моей жизни. Но я поеду в Бад-Виззее и учиню строжайший суд. Вызовите генерала Адама."
В Мюнхене Гитлер арестовал руководителя местных СА Шнайхубера и группенфюрера СА Вильгельма Шмидта, после чего отправился в Бад-Виззее.
В 6.30 Гитлер был уже на месте. Войдя в гостиницу Гитлер сразу же поднялся в номер Рёма. Вот как описывает арест Виктор Лутце: "Гитлер стоял у двери комнаты Рёма. Один из полицейских постучал и попросил открыть по срочному делу. Через некоторое время дверь приоткрылась и сразу же была широко распахнута. В дверь прошёл фюрер с пистолетом в руке и назвал Рёма предателем. Приказав тому одеться, объявил об аресте."
Тут же Гитлер подбежал к следующей двери и стал в неё стучать. Дверь открылась, показался обергруппенфюрер СА Эдмунд Хайнес. В комнате находился ещё один мужчина, что дало повод Геббельсу заявить: "Нашим глазам представилась картина столь отвратительная, что вызвала состояние рвоты."
Лутце заскочил в комнату проверить, нет ли там оружия. На мольбу Хайнеса: «Лутце, я ничего не сделал. Помогите мне!» — он смущённо ответил: «Я не могу ничего сказать, а тем более что-то сделать».
Были арестованы все находившиеся в гостинице штурмовики, которых вскоре отправили в мюнхенскую тюрьму «Штадельхайм». Незадолго до отъезда Гитлера произошла накладка: из Мюнхена прибыл грузовик с вооружённой охраной Рёма. Гитлер приказал им покинуть Бад-Виззее. Штурмовики отъехали, но недалеко, так как их обуяли сомнения. Поэтому Гитлеру пришлось добираться в Мюнхен кружным путём через Роттах-Эгевн и Тегернзее.
В 9.00 Гитлер вернулся в Мюнхен. По его сигналу Геббельс передал по телефону Герингу кодовое слово «колибри». Сразу же были подняты по тревоге подразделения СС, были распечатаны конверты с расстрельными списками, и по Германии прокатилась волна террора.
Гитлер был в бешенстве. Он потребовал от фон Эппа предания Рёма суду военного трибунала. Фон Эпп шокирован поведением Гитлера и после его ухода только смог сказать своему адъютанту: «Сумасшедший».
В 11.30 Гитлер выступил перед неарестованными руководителями штурмовиков. Вот как группенфюрер Шрайер описал эту речь: "Не успел он открыть рот, как на губах его показалась пена, чего я ни у кого ни разу не наблюдал. Голосом неоднократно прерывавшимся от возбуждения, фюрер стал рассказывать о происшедшем. Рём со своими приближенными совершили самое большое вероломство в мировой истории… Рём, которого он поддерживал в самых различных ситуациях и был ему всегда верен, оказался предателем по отношению к нему, совершив государственную измену, собираясь его арестовать и убить. Он отдал бы Германию на растерзание её врагам… Франсуа Понсе (французский посол), один из главных действующих лиц, вручил Рёму, всегда нуждавшемуся в деньгах, 12 миллионов марок в качестве взятки… Рём с его заговорщиками будут наказаны в показательном порядке: он приказал их всех расстрелять. Первая группа — Рём, Шнайдхубер, Шмидт, Хайнес, Хайдебрек и граф Шпрети будут расстреляны уже сегодня вечером."
В 12.30 прибыл Дитрих. Свою задержку он объяснил мокрой дорогой, лопнувшим колесом и кончившимся бензином. Прибывшие с ним две роты лейбштандарта разместили в казарме сапёров. Самому Дитриху пришлось ждать три часа в комнате для адъютантов, пока не закончится совещание, на котором рассматривалась дальнейшая судьба руководства СА.
В 17.00 вышел Борман и вызвал Дитриха в зал заседаний. Там он получил от Гитлера приказ расстрелять лиц, список которых передал Дитриху Борман.
Взяв с собой команду, в составе которой были офицер и «шесть хороших стрелков, дабы избежать возможных осложнений», Дитрих прибыл в 18.00 в тюрьму, где содержались штурмовики. Там Дитрих потребовал выдать ему заключённых из списка. Но начальник тюрьмы Кох сначала позвонил министру юстиции Франку, а после того как его не оказалось на месте, вступил в пререкания с Дитрихом, так как под списком не было подписи. Дитрих вернулся в Коричневый дом, где нашёл Адольфа Вагнера, который наложил резолюцию «Выдайте по приказу фюрера группенфюреру СС Дитриху лиц, которых он вам назовёт. Адольф Вагнер, министр».
Вернувшись в тюрьму, Дитрих застал там Франка, который хотел добиться соблюдения законности, но после звонка Гессу отказался от этой затеи. Вскоре шесть человек из списка были расстреляны во дворе тюрьмы.
В 22.00 вернувшийся из Мюнхена Гитлер сообщил Герингу и Гиммлеру, что Рём останется в живых, чем сильно огорчил их. Всю ночь с 30 июня по 1 июля они уговаривали Гитлера дать согласие на казнь Рёма.
1 июля
Ближе к полудню Гитлер, поддавшись уговорам, всё-таки принял решение о расстреле Рёма, но приказал Эйке взять с собой пистолет с одним патроном и предложить Рёму покончить с собой. Эйке вместе с штурмбанфюрером СС Липпертом и группенфюрером СС Шмаузером в 15.00 прибыл в «Штадельхайм». Кох опять не поверил на слово и позвонил Франку. Эйке вырвал телефонную трубку и прорычал Франку, что это не его дело. Затем они прошли в камеру, где сидел Рём.
Зайдя в камеру Эйке сказал: «Ваша жизнь кончена. Фюрер даёт вам шанс подвести её итоги». Затем он положил на столик пистолет, последний номер «Фёлькишер Беобахтер», дал на размышление 10 минут и вышел. Через 15 минут они вошли в камеру. Раздалось два выстрела. Рём упал на пол и простонал: «Мой фюрер, мой фюрер», на что Эйке с издёвкой ответил: «Об этом вы должны были думать раньше, теперь уже поздно». Затем раздался ещё один выстрел, и Рём умер.
(с) педивикия
В 2 часа ночи Гитлер прибыл на боннский аэродром Хангеляр сел в Ю-52 вместе с сопровождающими отбыл в Мюнхен.
Сразу по приземлении в мюнхенском аэропорту Обервизенфельд, Гитлер подбежал к двум офицерам рейхсвера, вызванным им по радио, прошёл мимо встречавших его руководителей СА и НСДАП. Затем он сказал: "Это самый чёрный день в моей жизни. Но я поеду в Бад-Виззее и учиню строжайший суд. Вызовите генерала Адама."
В Мюнхене Гитлер арестовал руководителя местных СА Шнайхубера и группенфюрера СА Вильгельма Шмидта, после чего отправился в Бад-Виззее.
В 6.30 Гитлер был уже на месте. Войдя в гостиницу Гитлер сразу же поднялся в номер Рёма. Вот как описывает арест Виктор Лутце: "Гитлер стоял у двери комнаты Рёма. Один из полицейских постучал и попросил открыть по срочному делу. Через некоторое время дверь приоткрылась и сразу же была широко распахнута. В дверь прошёл фюрер с пистолетом в руке и назвал Рёма предателем. Приказав тому одеться, объявил об аресте."
Тут же Гитлер подбежал к следующей двери и стал в неё стучать. Дверь открылась, показался обергруппенфюрер СА Эдмунд Хайнес. В комнате находился ещё один мужчина, что дало повод Геббельсу заявить: "Нашим глазам представилась картина столь отвратительная, что вызвала состояние рвоты."
Лутце заскочил в комнату проверить, нет ли там оружия. На мольбу Хайнеса: «Лутце, я ничего не сделал. Помогите мне!» — он смущённо ответил: «Я не могу ничего сказать, а тем более что-то сделать».
Были арестованы все находившиеся в гостинице штурмовики, которых вскоре отправили в мюнхенскую тюрьму «Штадельхайм». Незадолго до отъезда Гитлера произошла накладка: из Мюнхена прибыл грузовик с вооружённой охраной Рёма. Гитлер приказал им покинуть Бад-Виззее. Штурмовики отъехали, но недалеко, так как их обуяли сомнения. Поэтому Гитлеру пришлось добираться в Мюнхен кружным путём через Роттах-Эгевн и Тегернзее.
В 9.00 Гитлер вернулся в Мюнхен. По его сигналу Геббельс передал по телефону Герингу кодовое слово «колибри». Сразу же были подняты по тревоге подразделения СС, были распечатаны конверты с расстрельными списками, и по Германии прокатилась волна террора.
Гитлер был в бешенстве. Он потребовал от фон Эппа предания Рёма суду военного трибунала. Фон Эпп шокирован поведением Гитлера и после его ухода только смог сказать своему адъютанту: «Сумасшедший».
В 11.30 Гитлер выступил перед неарестованными руководителями штурмовиков. Вот как группенфюрер Шрайер описал эту речь: "Не успел он открыть рот, как на губах его показалась пена, чего я ни у кого ни разу не наблюдал. Голосом неоднократно прерывавшимся от возбуждения, фюрер стал рассказывать о происшедшем. Рём со своими приближенными совершили самое большое вероломство в мировой истории… Рём, которого он поддерживал в самых различных ситуациях и был ему всегда верен, оказался предателем по отношению к нему, совершив государственную измену, собираясь его арестовать и убить. Он отдал бы Германию на растерзание её врагам… Франсуа Понсе (французский посол), один из главных действующих лиц, вручил Рёму, всегда нуждавшемуся в деньгах, 12 миллионов марок в качестве взятки… Рём с его заговорщиками будут наказаны в показательном порядке: он приказал их всех расстрелять. Первая группа — Рём, Шнайдхубер, Шмидт, Хайнес, Хайдебрек и граф Шпрети будут расстреляны уже сегодня вечером."
В 12.30 прибыл Дитрих. Свою задержку он объяснил мокрой дорогой, лопнувшим колесом и кончившимся бензином. Прибывшие с ним две роты лейбштандарта разместили в казарме сапёров. Самому Дитриху пришлось ждать три часа в комнате для адъютантов, пока не закончится совещание, на котором рассматривалась дальнейшая судьба руководства СА.
В 17.00 вышел Борман и вызвал Дитриха в зал заседаний. Там он получил от Гитлера приказ расстрелять лиц, список которых передал Дитриху Борман.
Взяв с собой команду, в составе которой были офицер и «шесть хороших стрелков, дабы избежать возможных осложнений», Дитрих прибыл в 18.00 в тюрьму, где содержались штурмовики. Там Дитрих потребовал выдать ему заключённых из списка. Но начальник тюрьмы Кох сначала позвонил министру юстиции Франку, а после того как его не оказалось на месте, вступил в пререкания с Дитрихом, так как под списком не было подписи. Дитрих вернулся в Коричневый дом, где нашёл Адольфа Вагнера, который наложил резолюцию «Выдайте по приказу фюрера группенфюреру СС Дитриху лиц, которых он вам назовёт. Адольф Вагнер, министр».
Вернувшись в тюрьму, Дитрих застал там Франка, который хотел добиться соблюдения законности, но после звонка Гессу отказался от этой затеи. Вскоре шесть человек из списка были расстреляны во дворе тюрьмы.
В 22.00 вернувшийся из Мюнхена Гитлер сообщил Герингу и Гиммлеру, что Рём останется в живых, чем сильно огорчил их. Всю ночь с 30 июня по 1 июля они уговаривали Гитлера дать согласие на казнь Рёма.
1 июля
Ближе к полудню Гитлер, поддавшись уговорам, всё-таки принял решение о расстреле Рёма, но приказал Эйке взять с собой пистолет с одним патроном и предложить Рёму покончить с собой. Эйке вместе с штурмбанфюрером СС Липпертом и группенфюрером СС Шмаузером в 15.00 прибыл в «Штадельхайм». Кох опять не поверил на слово и позвонил Франку. Эйке вырвал телефонную трубку и прорычал Франку, что это не его дело. Затем они прошли в камеру, где сидел Рём.
Зайдя в камеру Эйке сказал: «Ваша жизнь кончена. Фюрер даёт вам шанс подвести её итоги». Затем он положил на столик пистолет, последний номер «Фёлькишер Беобахтер», дал на размышление 10 минут и вышел. Через 15 минут они вошли в камеру. Раздалось два выстрела. Рём упал на пол и простонал: «Мой фюрер, мой фюрер», на что Эйке с издёвкой ответил: «Об этом вы должны были думать раньше, теперь уже поздно». Затем раздался ещё один выстрел, и Рём умер.
(с) педивикия
-
-
30.06.2009 в 12:00-
-
30.06.2009 в 13:30